Светлана Алексиевич сегодня — самая известная в мире белоруска. Ее рвут на части журналисты и фотографы, всем хочется получить комментарий новоиспеченного нобелевского лауреата по литературе. Она реагирует на ажиотаж и бесконечные вопросы с бесконечным терпением, раз за разом повторяя то, о чем уже столько писала и говорила. Спокойная, рассудительная, очень обаятельная. Каким, наверное, и должен быть нобелевский лауреат.
Первая встреча с иностранными журналистами прошла в Берлине уже 10 октября. Большинство вопросов были откровенно политические: как отреагировал президент на ее премию, улучшит ли Нобель его имидж в мире; почему нет единого кандидата от оппозиции; почему в России считают, что премию ей дали за позицию против Путина… Спросили даже совета, как Евросоюзу налаживать отношения с Минском и стоит ли замораживать санкции.
Алексиевич стойко, размеренно, с железным спокойствием всех выслушала и ответила каждому. Что она еще не осознала значимость этой премии для себя, но была потрясена реакцией белорусов: люди плакали, обнимались и поздравляли друг друга, радовались за нее, за Беларусь, потому что «стране нужен символ, чудо», считает писательница.
А от выборов в Беларуси никто не ждет сюрпризов, поскольку знают, что важнее, кто считает, а не кто голосует. Народ безмолвствует, отодвинув политику на второй план, ломая голову, как прокормить семью. Люди видят, что нынешняя власть в Беларуси и России еще надолго, а оппозиция расколота и не понимает той ответственности, которая на ней лежит.
Если в начале 90-х либеральная часть общества была полна романтизма, то сегодня со всей отчетливостью понимает, что придумала себе народ, он другой. В той самой России сегодня в каждом кусочек Путина, сумрачные времена, когда «пирог развезли по Лондонам и Швейцариям, а маленькие люди остались нищими и спасаются только идеей своего величия».
Алексиевич предупредила Европу, что бесполезно каждый раз надеяться переиграть Лукашенко; тот торгуется, чтобы набить себе цену в отношениях с Россией, и снова отвернется от Европы, когда получит российские деньги. Да и Москва его не отпустит, говорит она: даже не надо «вежливых людей», можно просто отключить газ и нефть, чтобы поставить страну на колени.
При этом писательница признается, что намного охотнее говорила бы о литературе, ведь она не политик. Писатель, по ее словам, не должен быть на баррикадах, как тот же Захар Прилепин, потому что с них видна только мишень, а все вокруг черное или белое. Ведь человек — цветной, и задача писателя видеть его именно таким.
Она признается, что после десяти лет за границей вернулась к своему читателю, ведь ее жанр требует честности, а она стала терять связь с теми, о ком пишет, с теми, для кого пишет. Да и внучка росла без нее.
И ее постоянно спрашивают о политике, о Беларуси, и она живет в этой стране, размышляет и готова делиться своим мнением. Раз уж спрашивают.
Ирония же в том, чтобы всё, о чем сегодня уже со всем миром говорит Алексиевич, услышали и поняли здесь — в Беларуси и России, те, о ком написано, и те, для кого.
Первая книга Алексиевич «У войны не женское лицо» вышла тиражом в 2 миллиона, а в штыки была воспринята героинями книги; уже общество убеждало их, что пришло время прямого языка и новых тем. Ведь правда, говорит писательница, это путь, по которому должен идти и герой, и автор.
И как раз Нобель сейчас не даст возможности игнорировать ни Алексиевич, ни ее книги, ни темы, которые она поднимала через свое творчество в течение 30 лет, ни ее мнение. Сегодня она может говорить с соотечественниками и со всем постсоветским пространством, и ее будут слышать. А уж терпения повторить всё у нее хватит.
…Пресс-конференция всё не заканчивалась, Алексиевич слушала перевод в наушниках и тихо улыбалась, как Мона Лиза. Мудрая белорусская Мона Лиза.
Марина Рахлей Источник: news.tut.by]]>
