Фото Getty Images
По оценкам западных экономистов, россияне хранят в офшорах порядка $1 трлн. Если бы эти деньги вернулись в Россию, страна оказалась бы в новой экономиче ской реальности. Но насколько вероятен такой сценарий?
Не так давно агентство Bloomberg в одной из своих статей ссылалось на результаты исследования Филипа Новокмета, Томаса Пикетти и Габриеля Цукмана (Filip Novokmet, Thomas Piketty, Gabriel Zucman «From Soviets to Oligarchs: Inequality and Property in Russia 1905-2016», April 2018), которые утверждают, что сумма средств на офшорных счетах россиян составляет $1 трлн. Не берусь судить, насколько корректны расчеты исследователей. На мой взгляд, сумма выглядит несколько завышенной.
Однако в последнее время все больше людей задаются вопросом: а что будет, если эти деньги вернутся в Россию? И вопрос этот не совсем гипотетический, особенно в свете прокатившейся волны скандалов, связанных с отмыванием российских денег через респектабельные европейские банки, такие как Deutsche Bank, Danske Bank, Swedbank, Raiffeisen Bank, Nordea Bank, ABN Amro и ING Group.
Россиянам в последнее время стало сложнее открыть счета в Европе: западные банки сегодня все пристальнее смотрят на клиентов и происхождение их средств. Более того, ряд людей, давно имеющих счета в европейских банках, получили предложения либо перевести деньги в другие банки, либо значительно увеличить сумму. Практически все отмечают, что внимание к операциям и объем дополнительно запрашиваемой европейскими банками информации несоизмерим с тем, к чему клиенты привыкли в России.
Итак, как же повлияет возвращение $1 трлн на жизнь страны?
Прекрасное далеко
Во-первых, $1 трлн — это беспрецедентная сумма. Судите сами: она превышает все вместе взятые вклады граждан и средства компаний на счетах в российских банках. Даже половины этой суммы было бы уже достаточно, чтобы заместить внешние обязательства России. И стране понадобилась бы только одна треть этой суммы, чтобы закрыть ту часть внешнего долга, что выражена в иностранной валюте.
Во-вторых, приход таких денег в банковскую систему страны позволил бы в одночасье закрыть разрыв между инвестициями и внутренними сбережениями и, более того, создать значительный фундамент для долгосрочного роста инвестиционной активности в России, невзирая на существующие финансовые санкции. При прочих равных условиях страна могла бы получить кратное увеличение показателя роста ВВП (на первых порах, конечно же, в основном за счет инвестиционной компоненты).
Темп роста ВВП подскочил бы с умеренных 0,3-2,3% последних трех лет до солидных 6-7% в год. А Россия по этому показателю имела бы все шансы обойти Китай. Также положительный эффект был бы оказан на платежный баланс за счет выравнивания отрицательного сальдо первичных доходов. И, безусловно, все это способствовало бы укреплению рубля.
Однако вряд ли можно было бы ожидать сильного снижения процентных ставок по валютным кредитам для конечных заемщиков ввиду их высокого уровня финансовой интеграции и жесткой конкуренции на рыках долгового финансирования. Большинство крупных компаний в России имеют налаженные связи с западными банками и давно пользуются преимуществами публичных долговых рынков.
Однозначно можно утверждать, что одним из самых крупных бенефициаров возвращения офшорных денег стала бы банковская система страны. Объем ее активов увеличился бы на две трети, а депозитная база возросла бы более чем в два раза! Соответственно, выросли бы и процентные доходы отдельных банков (пропорционально привлеченным средствам).
Неприветливая гавань
И все же перспективы возвращения этих денег кажутся крайне туманными. Чтобы вернуть средства из офшоров, необходимо соблюдение как минимум двух условий: наличие надежных банков, способных оказывать своим клиентам первоклассный сервис по всему миру, и правовой системы, реально защищающей интересы собственника.
Что касается банковской системы, последние годы ЦБ многое сделал для ее оздоровления и повышения уровня устойчивости. При этом остаются вопросы, связанные с уровнем сервиса и экспертизы за пределами России. И, конечно же, секторальные санкции против ведущих российских банков оказывают негативное влияние на их деятельность и имидж. Они по сути ставят крест на планах построения глобальных платформ и способности полномасштабно конкурировать в будущем на мировых рынках с ведущими американскими и европейскими банками.
А ведь для многих русских, ведущих бизнес за рубежом (как, например, подконтрольная Фридману, Хану и Кузьмичеву компания LetterOne), это может оказаться ключевым моментом при выборе банка.
Относительно слабости институтов, защищающих частную собственность, особенно перед лицом власти, уже много сказано. Эта проблема характерна для многих развивающихся стран и государств с переходной экономикой. Для ее решения потребуется еще много усилий и, главное, времени. Пока люди будут думать, что интересы крупного собственника лучше защищены в ЕС, Великобритании и США, денежный поток в направлении этих стран будет сохраняться.
Результаты последних кампаний по амнистированию капиталов лишь поддерживают мой скептицизм. Не думаю, что нам стоит рассчитывать на массовую репатриацию капитала. С большей частью этих денег, похоже, придется попрощаться навсегда.
Что сделано, то сделано, и прошлого, увы, не исправить. Следует сосредоточиться на будущем: на выстраивании правовых институтов и механизмов, на развитии банковского сектора, чтобы новые деньги чувствовали себя комфортно в России. Тогда, возможно, и этот $1 трлн потянет на родину.
